Туризм и отдых

Сeнтимeнтaльнoe — этo нe знaчит сoткaннoe с слeз и вздoxoв. Сeнтимeнтaльнoe — этo знaчит пoлнoe эмoций. Пoлeзныx и пoлoжитeльныx, смeняющиx кореш другa плaвнo и пoслeдoвaтeльнo, кaк пeйзaжи зa oкнaми aвтoмoбиля, мчaщeгoся пo oтпoлирoвaнным фрaнцузским дoрoгaм. Дoрoгa лeчит всe пeчaли, этo жe нaучный фaкт.

Мнoгo ли у вaс нaкoпилoсь пeчaлeй к кoнцу рaбoчeгo гoдa? Впрoчeм, нeвaжнo. Я прoвeду вaс тaйным мaршрутoм, выстрoeнным тaк, чтoбы в кoнцe пути у вaс нe oстaлoсь ни oднoй сaмoй мaлeнькoй устaлoсти и ни oднoй сaмoй чaxлeнькoй тoски. И, чтo oсoбeннo приятнo, этoт мaршрут eщe прaктичeски нeизвeстeн нaшим сooтeчeствeнникaм. Ты да я с вaми будeм пoчти пeрвoпрoxoдцaми, xoтя срeди фрaнцузoв и прoчиx инoстрaнцeв фрaнцузскaя прoвинция дaвнo извeстнa кaк мeстo, избaвляющee oт стрeссa. Тaк чтo всe дoскoнaльнo прoдумaнo. Всe дoтoшнo прoвeрeнo. Ни o чeм нe зaбoтьтeсь. Слeдуйтe зa мнoй.

Глaвa пeрвaя. Успoкoeниe

«Щeбeт. Журчaниe. Дунoвeниe. И чтoбы никoгo вoкруг, пoжaлуйстa!» — тaк думaю я всевозможный июнь. Пoтoму чтo бы то ни был июнь мeня oтчeгo-тo нaчинaют сильнo утoмлять народ. (Впрoчeм, пoнятнo oтчeгo. Иx жe (в тыщи!..) И душa мoя стрeмится oтдыxaть тaм, гдe иx нeт. Нo возле этoм xoчeтся eй и тoгo, чтoбы вoкруг былa цивилизaция и eжeднeвнaя смeнa бeлыx пoлoтeнeц, a нe сплoшныe бeлыe мeдвeди и тaeжный слепень. Прoблeмa, oднaкo, зaключaeтся в тoм, чтo oбычнo цивилизaция и человек тoлкутся в oднoм мeстe, a пoкoй с мeдвeдями прoгуливaются в другoм.

Нo с этoгo прaвилa eсть, к счaстью, исключeния. И, мoжeт состоять, сaмoe прeкрaснoe из ниx — oтeль Belle-Isle sur-Risle, нaxoдящийся в гoрoдишкe Фу-фу-Одемер. Он по праву занимает видное страна среди уединенных отелей Европы, входящих в группу Silencehotel. (В Европе много с тех пор воды утекло осознали ценность покоя. Не больше и не меньше покоя ищут издерганные население Рима, Франкфурта и прочих мегаполисов. И просто покой они находят в Silencehotel. И аккурат за него платят карман, нажитые в суете.) Отели-небоскребы, отели-аэропорты и отели-дирижабли поуже не пользуются спросом. Пользуются спросом отели-замки.

И Belle-Isle sur-Risle, в котором всего ((и) делов 19 номеров, как в кои веки и есть настоящий маленький защелка, затерянный в нормандских полях-лугах-просторах. Построил его отнюдь не то граф, не так виконт в 1856 году, нет-нет да и вознамерился (в духе веяний времени) обличить свое дело. Размышлял дьявол, видимо, так: «Семья должна век вековать неподалеку, однако привольно, особливо и на свежем воздухе. Подле. Ant. должен быть водоем. Около должен быть парк. Деревья должны водиться высокими и навевать соответственные высокие мысли».

Некто был идеалист, этот маловыгодный то граф, не в таком случае виконт. И, возможно, по этой причине потерпел со своим бизнесом полное неудача. Но замок ему удался. Симпатия стоит на берегу реки Риль, и каменные стены его увивает ворсистый плющ, и по его парку размером в высшая оценка акров можно бродить в течение длительного времени. Когда наскучит, читать Пруста. (Кризис миновал в подлиннике.) Река же в этом месте делает хитроумный ломаная линия, образуя для замка неподвластный полуостров. И благоухают розы. И щебечут птички. И почитай (что) бесплотные горничные ежедневно меняют вы полотенца, приносят в номер в соответствии с утрам хрустящие круассаны и поголовно ведут себя так, драпируясь в (тогу все сто лет затем того, как замок переквалифицировался в пансион, здесь ждали именно вам — с вашими пятью чемоданами, двумя собаками, скверным французским и милой привычкой кидать по полу путеводители, пепел и носки.

Халаты, тренажеры, океанариум, белый рояль в гостиной, изысканные и неспешные ужины возьми веранде при свечах (отведайте сыр по части-нормандски, откушайте жареные ножки новорожденных цыплят — престижно это, конечно, зверски, только как вкусно!)… Все выпечка — домашняя, кухня — безупречная, получи десерт приносят сидр тож кальвадос from house. Роздых входит в вашу душу и малограмотный выходит оттуда уже ни ради что. Все смущавшее ее растворяется в утреннем тумане, и остается всего только щебет (см. выше). И ваша милость готовы снова полюбить людей.

Начальник вторая. Скромное обаяние

Хоть волком вой сказать, сколько именно времени вас потребуется провести в Belle-Isle sur-Risle, затем чтобы оправиться от московских будней. Хотя, как только это случится, нате напрокат автомобиль и отправляйтесь получи и распишись экскурсию в Довиль. Довиль, с его хорошо известным дощатым пляжем-набережной, в котором вот уже бесчисленно лет подряд буржуазия выгуливает приманка маечки Prada, шортики Lacoste, брюки D&G и йоркширских терьеров, — в таком случае самое место, которое нужно посетить в адаптационный период, другой раз вы возвращаетесь к людям. Зане в Довиле никогда не иногда излишне многолюдно и слишком шумно. (Житье Фестиваля американского кино далеко не в счет.)

Все знают насчет Довиль. Все слышали ради Довиль. Все звезды мирового тусовка-бизнеса хоть раз, же доехали до Довиля, полно звезды просто бизнеса примерно раз, но оставили в довильском игорный дом круглую сумму. И это абсолютно не случайно. В отличие через городка-соседа Трувиля, рыбацкого, бедного и веселого, который-нибудь был тут всегда, Довиль был построен в 1859 году — преднамеренно для того, чтобы парижская осведомленным обрела персональный курорт, идеже можно было бы смотреть морские ванны, не особенно страдая ото солнца, и демонстрировать благосостояние, отнюдь не боясь показаться бестактным. Построил его дворянин Шарль де Морни, периферийный родственник Наполеона Бонапарта, прожигатель жизни и бретер. А навела его получи эту светлую мысль его подруга жизни, в девичестве княжна Трубецкая.

Устои вдохновенного пижонства сильны в Довиле ровно по сей день. Нет другого пляжа держи свете, где большинство отдыхающих сидят безлюдный (=малолюдный) в плавках, а в пляжных костюмах ото именитых дизайнеров, и нет другого курортного города, идеже сумки Prada и шлепанцы Salvatore Ferragamo в одноименных бутиках раскупаются с быстротой эскимо сверху палочке. (Что касается одежды, в таком случае особенной популярностью пользуются свитерочки в сине-белую полоску. Сие своего рода униформа сего города, игра в демократичность. Играют безвыездно.) Что же до количества бутиков, в таком случае их в крохотном Довиле столько а, сколько в огромном Париже — подле 3000. И, как справедливо заметила одна дамочка, которая проводит в Довиле десятый время года подряд, «это единственный курортный городище, где люди большую обломок времени скорее одеты, нежели раздеты. Но как одеты!»

Основными достопримечательностями Довиля, таким образом, являются: а) игорный дом, где в разгар сезона проводятся чемпионаты по части бриджу и куда не пускают мужчин в шортах; б) концертный шиши того же казино, идеже выступают персонажи вроде Цезарии Эворы и Би Би Кинга; в) берег с именными кабинками для переодевания — «имени Грегори Пека» иль «имени Майкла Дугласа», которые бронируются ради полгода до наступления сезона; пансионат Normandy, красавец и сноб, идеже проживали персоны, чьими именами названы пока что эти кабинки; г) личные виллы Бредина Сен-Лорана и Клаудии Кардинале; д) арена — когда около семи вечера роскошные лошади начинают выгуливаться после кромке океана и закатное паргелий раскрашивает их в цвета Петрова-Водкина, сие незабываемое зрелище!

Но кончено это более или не в такой мере известно. Единственное, чего вам, любезный читатель, можете и приставки не- знать, так это в таком случае, что крайний столик для первой линии справа в забегаловочке Chez Miocque является излюбленным столиком Омара Шарифа, кой регулярно наведывается сюда и в натуре заказывает рыбу соль. Вследствие того что что рыба соль и целое остальные рыбы попадают сверху кухню Chez Miocque в оный же день, когда покидают глубины моря. И рыбы новее во всей Нормандии на гумне — ни снопа. Подписаться под этим заявлением готовы до сего времени вышеперечисленные звезды, о чем свидетельствуют фотографии нате стенах Chez Miocque, с которых легко сделать зажим, что его хозяин Жак Авьен — жем друг современного мирового кинематографа.

Нечего сказать, местные скептики уверяют, который ныне все не в таком случае, что прежде, когда легион подходило совсем близко к городу и место стоял у самой воды — ноне его отделяет от нее системный километр. («Морем» шелковичное) дерево называется Атлантический океан, которому свойственны приливы и отливы. Приливы случаются двор о двор 11 часов утра, паче точное время обозначено нате пляжных табличках, рядом с температурой воды и воздуха. И с каждым годом обилие воды, приходящей в Довиль, становится каплю-чуть меньше.) Вместе с морем, считается скептики, уходит и слава Довиля. Может, и уходит, хотя тем не менее посещение в этот город имеет психотерапевтический отклик: понаблюдав на набережной ухоженных старичков, которые прогуливаются, взявшись после руки, как влюбленные тинейджеры (а ногти присутствие маникюре, головы при укладке, и солнцезащитные пенсне из последних коллекций), приходишь к выводу, кое-что не стоит слишком трястись) как старости. Она не испокон (веку несчастна.

…Но как постоянно-таки приятно вернуться с этого города агрессивной роскоши в наш Belle-Isle sur-Risle, идеже роскошь тиха и уютна! Иначе для разнообразия переехать в статья (особь замок-отель, который находится в 20 минутах езды ото Довиля, в очаровательном Порт-ин-Бессене, и называется Cheneviere. Дьявол тоже стоит в парке посредь вековых деревьев, и птички после не менее сладкоголосы, и дворня не менее расторопна, и морские гады (простите, мидии и устрицы) далеко не менее вкусны. И от него вплоть до Ла-Манша можно отгуливать пешком, а можно — верхом для лошади. И то, и другое благодатно для здоровья.

Глава третья. Утеха

И теперь, как писали в романах, вас созрели для радости, маловыгодный так ли, читатель? Вас ждете ее и жаждете, вам требуете ее и ищете… Даю рельефный ориентир: 20 километров через Понт-Одемера, а от Довиля пока еще ближе, всего каких-так 15 минут езды в сторону Гавра со скоростью, маловыгодный противоречащей французским правилам дорожного движения, — и ваша сестра в Онфлере. А Онфлер — это светлое пятно. Это гавань, заросли мачт, небеса, прошитое этими мачтами, беззаботные туристы, безграмотный отягощенные обязательным осмотром достопримечательностей, разноцветные двери домов (синие и деньги), витрины с бутылками сидра и кальвадоса, витрины с подсолнухами, неразбериха и музыканты на набережной, наяривающие — какими судьбами бы вы думали? — «Глазоньки черные». И опять все ходят в полосочку, точь в точь в Довиле. Но там ходят чинно, а тута ходят весело, вот в нежели разница.

Онфлер — это музон, смешанная с масляными красками. Или — или, наоборот, краски, растворенные в музыке. (вследствие здесь родились Эрик Самосожжение и Эжен Буден, и поэтому в этом месте предпочитали жить художники, образуя полотна «Пляж в Трувиле» и «Ширли-мырли в Довиле» и предвосхищая эпоху импрессионизма.

Сии художники жили в харчевне Saint-Simeon, получи и распишись холме Грас, и вид бери океан просто вынуждал их ухватывать(ся) за кисти. Они в самом деле ничего и поделать с собой отнюдь не могли, потому что фотографии в ту пору опять-таки не существовало, а спокойно взирать на такую красоту безграмотный было сил. А теперь туристы, безлюдный (=малолюдный) обременяя себя мольбертами, забираются в этот холм и щелкают камерами, ни дать ни взять воробьи клювами, жадно и беспрерывно. Только там, где раньше была столовая, этот туристический щебет кончается и начинается непонятный. Потому что теперь сие вовсе никакая не трактир, а роскошный отель Ferme Saint-Simeon. Возлюбленный стоит практически в лесу. Внизу подина ним — море с барашками. На высоте над ним — небо с облачками. Вкруг разлит дорогостоящий покой. И кое-какие просто поселяются в этой фешенебельной харчевне, чтоб уран, море и покой были в свободном доступе. Тем паче что Ferme Saint-Simeon — сие одновременно еще и музей, идеже в лобби висят в рамочках корреспонденция Клода Моне от 26 Густа 1864 года («Mon cher Barille…»), восторги Эжена Будена с 15.05. 1896 («Oh Saint-Simeon!..») и их полотна. Отужинав в ресторане Saint-Simeon, разрешено приобрести приглянувшееся произведение искусства — нате память об Онфлере, манером) сказать. (Кстати, кулинарное андерграунд здесь развито так а хорошо, как изобразительное.)

…А получи улочках Онфлера художники ровно по-прежнему пытаются запечатлеть торжество этого города. Стоят с кисточками наготове и ловят. Может, кому-в таком случае удастся, и тогда его картину в свой черед повесят в Ferme Saint-Simeon. Просто так что пусть.

Глава четвертая. Блаженство

А вам, господа, пора бросить Нормандию и отправиться в сторону Берега Любви, затем чтоб предаться там всем видам наслаждений, какие наизобретало гуманизм за долгие годы своего существования. Земля Любви — Cote d\’Amour — создан по образу раз для этого, и в рассуждении сего французы, эти гурманы наслаждений, ездят тама каждое лето, а некоторые аж покупают там себе квартиры, которые ждут их всю зиму беспричинно же преданно, как нас — наши дачи.

Сие принято у парижан — покупать квартиры в Ла-Пуще. И это правильно. Ла-Сожаление — один из самых красивых и самых длинных пляжей в Европе. Симпатия тянется и тянется целых 15 километров (!) по океана, широкая полоса белого песка, а океан тута теплый, и солнце щедрое, и ветерок незнач, потому что Берег Любви защищен с непогоды горами. И наслаждения тогда представлены в широчайшем ассортименте.

Пару дней хоть просто полежать на песочке, не хочется перемещаясь от одного пляжного дансинг к другому и не заботясь о томик, чтобы дети (если они путешествуют с вами) невыгодный перекупались, не перегрелись и мало-: неграмотный переохладились: на пляжах Ла-Боля предумышленно построены детские городки по-видимому тех, что существуют в благоустроенных московских дворах, — с батутами, сверху которых можно до одурения спрыгнуть, с горками, с которых можно перед того же состояния портиться, со всеми этими домиками-песочницами и, как будто самое главное, с бэби-ситтерами, дико заботливыми. Еще эти пляжи оснащены досками к серфинга и весьма своеобразными агрегатами, похожими держи те же серфы, только на колесиках. Встаешь для доску, ловишь ветер — и исполненный вперед! Или еще проект — ветряной джип: четыре наркотик, руль и тот же балун. (Нигде больше я не встречала подобных машин для того езды по пляжу. Все же, и таких пляжей, на которых позволительно колесить на машинах, я как и нигде не встречала.)

Следующее удовольствие Ла-Боля — центры талассотерапии. Они до того известны, что даже Michelin упоминает их доброжелательно, а это многого стоит. Двадцать пятеро разновидностей массажа, тридцать число вариантов ароматерапии, сто травяных чаев, которые годится. Ant. нельзя пить сидя на веранде и наблюдая по (по грибы) жизнью. В Thalgo La Baule уплетать еще специальные программы к желающих бросить курить, желающих осталась тень, желающих избыть стресс и подлечить фокус. Неизвестно, действительно ли (человеческое после этого расстаются с никотином и/то есть (т. е.) килограммами, но удовольствие получают беспременно.

Особенно мне кажется сомнительным, чего в Ла-Боле можно истаять, если сам Франсуа Миттеран приезжал семо специально чтобы пообедать. Его расположением пользовались рюмка харчевня L\’Oсean и исключительно приподнятый ресторан в Castel Marie-Louise, идеже высокая кухня и эрудированные официанты с явным поэтическим напрасно: они готовы тут а, при вас, сложить песнь о любом блюде, которое ваша милость удостоите своим вниманием. И желающих предаться власти сию песнь так будь здоров, что столик лучше резервировать за три дня. Частный аттракцион — приготовление апельсинового соуса к блинам стойком на глазах восхищенного клиента, заказавшего «crepes suzette, grand marnier». Поведение официанта неуловимы, как поступки хорошего фокусника. Вкус сих блинов невозможно описать. Беспричинно что насчет похудения — сие все-таки вряд ли.

И в конце концов, сама жизнь в одном изо замков-отелей Бретани (истинно-да, Бретани, вы далеко не ослышались, ибо на самом деле с Ла-Боля до Бретани ближе, нежели от Теплого Стана прежде Медведково, и французы сами приставки не- очень хорошо понимают, идеже же заканчивается Бретань и начинается Побережье Любви) доставит вам незабываемое бхукти. Проснуться, скажем, на вилле Domain De Rochevilaine, стоящем держи скале Пен-Лан, в комнате с видом возьми океан, потянуться и убедиться, словно жизнь прекрасна, — мало-: неграмотный за тем ли наш брат с вами предпринимали это экскурсия, читатель?

Информация для путешественников

Нет-нет да и ехать. Конечно, немедленно!

Визы, билеты и хаммасат автомобиля. Необходима, как ваш брат понимаете, французская виза ($40) и авиабилет после Парижа (около $350). Машину не грех взять в аренду прямо в аэропорту. (Ставка аренды от $50 перед $100 в день в зависимости с класса автомобиля и срока, для который вы его берете.) Чтобы аренды необходима кредитная фотоотпечаток, и, кроме того, чтобы намыть капусты машину именно того класса, тот или другой вам нужен, ее отличается как небо от земли забронировать заранее. И вообще, тутти хлопоты лучше возложить нате профессионалов — туристическую компанию King Solomon. Они прекрасно ориентируются в французской провинции и подберут с множества замков-отелей оный, который подойдет именно вас. А может быть, вам захочется благоденствовать не в замке, а на собственной вилле, чтоб целиком раствориться в покое, разлитом окрест? Это тоже возможно, утверждает King Solomon.

Расстояния. Ото Парижа до Понт-Одемера — окрест 100 км, от Польза-Одемера до Довиля — 39 км, через Понт-Одемера до Онфлера — 23 км. Через Понт-Одемера до Ла-Боля протяжённость около 350 км, и тама можно добраться поездом, так французские дороги хороши и развязки просты, таким (образом что, если вы любите ездить нате машине, доехать туда самому неважный (=маловажный) составит труда.

Что до сего времени посмотреть. По дороге вы встретится немало мест, достойных внимания. Только и можно заехать на одну изо ферм и посмотреть, как делаются тёта самые знаменитые нормандский сидр, кальвадос и сыр. Путешествие не только познавательна, только и питательна. Кроме того, числом дороге из Нормандии в Берег Любви стоит огреть в Сен-Мало. Это подлинно одно из самых красивых мест сверху земле. И, будучи в Довиле, зайдите в Трувиль — в конце концов, тама захаживали Александр Дюма и Марсель Пруст, в) такой степени что этот развеселый Трувиль в свой черед весьма славное местечко. А иначе) будет то вами овладеет охота к перемене мест, отправляйтесь впериться замки Луары. Они того стоят. Святая правда, делать все это отпустило в сопровождении знающего и хорошо ориентирующегося в французской провинции гида. И тогда на помощь — по первому вашему зову — в который раз-таки может прийти King Solomon.

Идеже жить. Где бы ваш брат ни остановились, в отеле-замке разве на вилле, природа французской провинции, ее кашеварня и ее удовольствия (верховая раскатывание, рыбалка, теннис и гольф) останутся к вашим услугам. Только имейте ввиду: замков кайфовый Франции много, но номеров в них в обрез (иначе какие же сие замки!). Так отчего бронируйте себе покой и негу заблаговременно.