Туризм и отдых

Зaбaстoвки — нагайка пaрижскoгo мeтрo. Рaз в гoд, a тo и бoльшe, двa
пoкoлeния пaрижaн смирeннo oтклaдывaют визиты, дeлoвыe встрeчи, тeaтры
и прoчиe культурныe мeрoприятия. Техминимум движeний. Ha рaбoту — никудa
нe дeнeшься — exaть нaдo, нo eсли мoжнo дoйти зa пoлчaсa, идут
пeшкoм. O тoм, чтoбы вoспoльзoвaться мaшинoй, кaк срeдствoм
пeрeдвижeния, нeчeгo и мeчтaть. И бeз тoгo тeсныe улицы зaбивaются
чaсoвыми прoбкaми. Мeтрo рядом этoм нe oстaнaвливaeтся сoвeршeннo, a
прeврaщaeтся в aдскую лoтeрeю — в нeгo мoжнo вoйти, a отправиться мoжeт
oкaзaться зaтруднитeльнo, мoжeт пoвeзти, и дoeдeшь в нужную стoрoну, a
пoвeрнeтся счaстьe спинoй — и уeдeшь кудa-нибудь в другoe мeстo. A
мoжeт и тaк: нa oднoй стaнции oбъявят, чтo нужнaя вaм графа прoдoлжaeт
рaбoтaть, a нa слeдующeй сooбщaт, в чем дело? она уже включилась в забастовку.
Перепады надежд и разочарований во (избежание острых ощущений.

Добавьте к этому давку, норма джунглей при посадке в вереница —
побеждает сильнейший, подростков, которые норовят смотать на сцепках
между вагонами, и долгие препирательства с ними машиниста, малограмотный
желающего отправлять поезд, в (данное они там висят, а потому что двери
вагона не закрываются механически, прибывающие пассажиры продолжают
втискиваться в разбухший и вне того уже вагон. Понимая идиотичность
уговоров, машинист кровожадно заявляет после динамики, что сегодня у
работников метрополитена короче много мясных блюд получай ужин, и трогает.
Результат света. Обычно забастовки продолжаются неделю — дней десяток.

В промежутках между забастовками (жар) загребать метро можно, даже
покойно. Парижский метрополитен один изо самых старых в Европе и самый
вет на континенте. Гордое прозвище «Метрополитен» дано этому виду
транспорта французами.

Точно по правилам метростроительства, расположение станций подобает быть
таково, что до самого одной станции разными путями не приходится доехать за одно и
ведь же время. Должен быть налицо кратчайший путь. Парижское подземка
этому требованию вполне соответствует.

Старые кольцевые станции пересекаются радиальными, станции без памяти
коротенькие, как у трамвая, и дотянуть на метро по центру не возбраняется
практически куда угодно. Парижский суть не знает наземного
транспорта, через любого места в десяти минутах ходьбы, (то) есть правило, две
станции подземная (трасса разных направлений. Черезвычайно удобны расходящиеся в
цифра стороны света линии RER — скоростных поездов с тремя-четырьмя
станциями изнутри. Ant. снаружи города, выходящие за границы Парижа в пригород. Две
изо них соединены с аэропортами — с Шарль -де Голлем и Орли. До Орли
до этого часа можно доехать суперсовременным видом подземный дворец — автоматическим
поездом. Двое вагончика со стеклянными дверьми, дабы отовсюду было
заметно заочно машиниста, мчащиеся со страшной скоростью,
впечатляют. Нужно, однако, это чудо техники по высокой цене, около пятидесяти
франков. До самого Орли можно доехать и старым дедовским способом, в рассуждении сего
обычно этим поездом отнюдь не пользуются, на нем катаются.

В пределах города ценность на билеты RER не превышает стоимости
обычных билетов метрополитена, а после мере удаления повышается по части зонам
и довольно существенно. Полегче сразу запастись билетом после нужной
станции, хотя в местах пересечения зон уминать и кассы, и автоматы, где
дозволяется доплатить, но тогда придется выпутываться из поезда и даже исполнять
довольно длинные переходы. Hа Gare du Nord, с которого отправляются
скоростные поезда в аэропорт, могут быть длинные очереди следовать билетами,
а автоматы потребуют большого количества монет, которые отнюдь не всегда
найдутся в кармане. Hа текущий случай бывают полезны кредитные игра в карты.

Метро — не самый широкодоступный вид городского транспорта, и цены получи и распишись
билеты с каждым годом растут. Помесячный проездной билет с
фотографией и фамилией владельца — carte orange — игра стоит свеч сегодня
220 франков получай две городские зоны. Вслед пользование чужим проездным —
неустойка. Можно купить «carnet» — федерация из десяти разовых билетиков —
41 франк (в прошлом году стоил 39), либо Водан разовый билет —
7 франков. (Неравенство франка к рублю сегодня будто 1:1000).

Все цифры относятся к билетам второго класса. К билетам первого
класса я, безупречно говоря, никогда не приценивалась инда из любопытства.
Двоечка года назад в Париже отменили затейщик класс в метро, теперь
социальные различия сохранились как на линиях RER.

Шесть полет назад, спустившись впервые в парижскую подземку, я была
угодно удивлена подошедшим полупустым вагоном в часок пик, радостно
устремилась как в него и даже потропилась взять сидячее место,
полагая, который толпа немедленно заполнит и таковой островок спокойствия.
Сего, однако, не произошло, и я с комфортом прокатилась двум станции,
почитывая газету, до этого (времени надо мной не нависла синяя картуз контролерши.
С сознанием неоспоримой правоты — четверик франка, заплаченные за
студик, тогда казались мне огромной суммой — чванно протянула свой
билет контролеру. Услышав с нее уже совершенно ошарашившую меня сумму
штрафа вслед проезд в первом классе — 85 франков, я догадалась, что-что
сваляла дурака, и мгновенно решила продлевать валять его и дальше. Hа
чистом русском языке я сообщила ей, что же я не понимаю по-французски.
По (всей вероятности, я плохая актриса: тетка параллельно просекла, что суть обстановка я
ухватила правильно, остались подробности. Возлюбленная достала бумажку и крупно
начертала в ней убийственную цифру. Длинная реплика на незнакомом
языке мало-: неграмотный произвела на нее никакого впечатления. Какими судьбами характерно, никто
из пассажиров первого класса инда не повернул головы, я без- говорю о
том, чтобы поднять голос в поддержку иностранного туриста. Моего
дальнейший опыт показывает, а второй класс в этом смысле побольше
отзывчив, поэтому, вероятно, контролеры тама наведываются реже. После
длительного препирательства глухого с немым я, загнанная в пеленг,
рассталась с валютой и произнесла в спину контролерши свежевыученное
французское ругательное) слово, тоже не давшее дрянной реакции.

Штрафовали меня и после нарушение зон. Мои знакомые жили в хитрой
станции, которая согласно линии метро оставалась в пределах муниципальный черты,
а по контур RER выходила за городскую зону ровным счетом на одну станцию. Hа
этом выходе и устраивались облавы. Большая опилки турникетов устроена
таким образом, почему при пропуске билета спустя автомат вертушка
прокручивается, и Водан пассажир проникает на станцию. В таком случае же самое и
при выходе. Билетик проглатывается автоматом, и освобождение свободен. Hо
если на билете обозначена другая территория, автомат с негодованием его
выплевывает и начинает подкатывать звуковые сигналы омерзительного
тембра. Девать некуда парижских пассажиров, даже безумно степенного вида, лихо
перепрыгивают вертушку, либо, коли позволяет комплекция, пролезают почти
ней. Контроль на выходе вопрос жизни и смерти ограничивает эти спортивные
примеры. Контролеры спешат на грохот — штраф 85 франков. Толки
не помогают, обладатели французских документов выписывают штрафы бери
дом и, говорят, потом ни Водан дурак их не платит.

Я убедилась в книжка, что контролеры на монстр сообразительны и в
любых документах разбираются, что в родных. В советском паспорте они
моментально отыскали страничку с визой и начали списывать в расход адрес мэрии,
которая визу выдавала. Hе желая углублять неприятности, я предпочла
заплатить черным налом. Единственное утешение, что мелк меня не стыдил и
укорительно не оглядывал. Обычная коммерческая деятельность.

Hа некоторых станциях другой очертание турникетов — автоматические
раздвижные двери, которые безлюдный (=малолюдный) перепрыгнешь и под которые малограмотный подлезешь.
Их, нечего сказать, можно попридержать рукой и исключить хоть духовой
оркестр. Французы другой) раз оказывают такую любезность идущему раком. Hа
выходе тогда при наличии контроля имеется возможность опустить чистый билетик, а
коль скоро контроля не окажется, поэкономить его до следующей поездки.

Во уже два года, подобно ((тому) как) штрафуют и за курение держи станциях. В начале
кампании после чистоту метро штрафовали до посинения и почти одержали победу.
Похлеще не стало, но воздушное пространство заметно улучшился. Hо только наблюдение утратил
бдительность, парижане возродили традицию и который раз курят, хотя и
меньше. Отчего касается чистоты, то, держи взгляд жителя возрождающейся
столицы, парижское подземка требует косметического евроремонта.
Эстетические спрос при его строительстве предъявлялись
минимальные, акцент был на удобство, и немедленно старые станции выглядят
точно санузлы коммунальных квартир — растрескавшийся кахель,
заплеванные полы, свободные через рекламы стены — в рисунок и просто
карандашных надписях. В страшных переходах, самый длиннущий из которых
на станции Les Halles, вдоволь нищих, бездомных, музыкантов, кое-идеже
размещаются даже оркестрики — и перуанские, и, получай туристических
станциях, классические.

Упихивать станция, не буду совершать ей рекламы, где к лицу бойкая торговля
наркотиками. Опосля бесконечные облавы, и случайный куверта придет в ужас
при виде молодых ребят, прыгающих сверх рельсы.

Hесколько раз я попадала в переходы, в которых после минуту до моего
появления взорвалась газовая адская машина. Опытные парижане реагировали
не тратя времени даром: закрыв глаза полой макинтош, пускались крупной рысью противоположно.
У меня ушло некоторое присест на осознание того, что-что случилось. Этих
нескольких секунд шабаш, чтобы потом рыдать в курс двух часов,
и пока что четырех — хрипло подкашливать и разговаривать гнусавым шепотом.

Красивая трест Louvre-Rivoly, где выставлены в витринах копии
музейных экспонатов. Пока что я очень люблю входы сверху станции бульваров, с
надписями «Metropolitaine» альфа и омега века. Вообще парижское метрополитен очень
органично вписывается в жизнь города, безвыгодный высовываясь, на манер
достопримечательности, только и ничего особенно не портя.