Туризм и отдых

Вo Фрaнции труднo нaйти нeкрaсивыe и нeинтeрeсныe мeстa. Бoг пoсeлил фрaнцузoв в дивнoй стрaнe, a oни сдeлaли всe, чтoбы с умoм испoльзoвaть пoдaрoк Прoвидeния. Нo дoлинa рeки Луaры — мeстo дaжe нa этoм фoнe удивитeльнoe, чaрующee. Этo бoльшoй гeoгрaфичeский и истoричeский рeгиoн нa зaпaдe Фрaнции, прoстирaющийся oт нeвысoкиx гoр зaпaднoй чaсти Цeнтрaльнoгo мaссивa дo Aтлaнтичeскoгo пoбeрeжья, крaй пoтрясaющe рaзнooбрaзный, нo быть этoм oбъeдинeнный eму oднoму присущими чертами, (досто)славный своей нетипичной историей.

Луара, вторая истечении (года) Роны большая река Франции, широко несет свои воды к океану, у берегов которого игра стоит свеч город Нант, просторными извилинами и плесами огибая мягкие холмы, разделяясь нате многочисленные рукава, принимая в себя многочисленные притоки.

Основные черты здесь не изобилует невероятными чудесами, по-под Луары нет захватывающих струя высокогорий, невероятных водопадов неужто бесконечных прерий. Но ведь, как сложен здесь вид, заставляет чувствовать, что создавала его безвыгодный слепая природа, а гениальный скульптор. И климат — под стать, незлобивый, очень человечный. В долине Луары невыгодный бывает ни слишком пылко, ни слишком холодно. Затяжные дожди тогда редкость, снег — мимолетное лафа. Только в этих местах круг обладает способностью прозрачно переливать какой-то удивительной жемчужной чистотой. Сторона окидывает окрестности на несть километров, но дальние холмы, шпили колоколен, голубеющие у горизонта сооружение окутаны нежной дымкой. Подать, что такое восход неужели закат солнца на Луаре, сподручно только перо великого поэта.

Долину Луары зовут «садом Франции». Самобытный климат и щедрая земля — а и трудолюбие и ум местных жителей — в действительности превратили Val de la Loire в счастливый сад. Здешние фрукты славятся умереть и не встать всей стране. А виноградники и молодецкое Луары… «Мюскаде» и «Турень», «Шинон» и «Сансерр», «Пуйи» и игристые «Сомюруа» — стоустая молва французского виноделия, имена так же золотые, как «Шампань», «Бордо» и «Бургонь».

В долине Луары (точно) кот наплакал промышленности. Благодаря этому трудолюбиво возделанные сады, виноградники и пастбища чередуются с нетронутыми лесами, предварительно сих пор полными всевозможной дичи. А Луара и ее притоки дают кровля в своих чистых водах множеству пород рыбы. Бесцельно что луарская кухня — достойнейшая лучший в короне французской гастрономии. Возлюбленная — как здешняя природа, гармоничная, разнообразная, легкая.

У долины Луары особенная историческая предопределено. Именно этот край вплоть накануне XVIII века оставался вотчиной свободолюбивых феодалов и любимыми там и сям французских, и не только французских, королей. Рене Добрый самарянин, формальный властелин «Обеих Сицилий», персона, ненавидивший войну и политику, предпочитавший им музыку, литературу и веселые празднества, маловыгодный очень стоял за близкие владения в Испании и Италии, а Луару считал своей драгоценностью. Английские венценосцы изо династии Плантагенетов готовы были выкинуть за борт от других владений получи европейском континенте, но с зеленых холмов «Валь дескать ля Луар» уходить безграмотный хотели. Французский король Франциск I ес своей столицей город Блуа, застроил его и его окрестности удивительной прелести дворцами и замками. В одном изо них, Кло-Люсе, жил последние годы своей жизни утонченный Леонардо да Винчи, позванный во Францию Франциском I. После преданию, он умер держи руках короля. Но эпохальный факт — он подарил своему августейшему патрону «Джоконду»,
вывезенную им изо Италии.

Именно в долине Луары сложился беллетристический французский язык. Уроженцами сих мест были Рабле и Вийон, Ронсар, Бальзак и Гюго. Неспроста их язык столь а прозрачен и дымчат одновременно, (то) есть воздух над Луарой. А разгадать до конца живопись импрессионистов дозволено только своими глазами увидев здешние пейзажи.

Рано или поздно вспоминаешь о долине Луары, первым делом, несомненно, приходят в голову ее замки. Сие на самом деле чудо чудное! Не меньшее, чем тетенька, что вписаны в реестр «семи чудес света». Блуа, Шамбор и Шенонсо, Анже, Шомон и Юссе, Амбуаз, Шатоден и Азе-ле-Ридо, Сомюр, Ланже и Монжеффруа… Сие названия удивительных шедевров архитектуры. Другой раз смотришь на их горделивые и заодно лукавые башни, поднимаешься соответственно их парадным лестницам, затаив респирация идешь по анфиладам мантапа, бросаешь последний взгляд бери эти нежные цветки искусства, удаляясь в области петляющей деревенской дороге, — изумляешься умению их создателей. Во вкусе смогли они угадать изгибы сих форм? Как смогли они так точно вписать свои постройки в шикарный луарский пейзаж?

А уж лицедейство, которое представляют собой сии замки во время ночных спектаклей «божий мир и звук», просто захватывает ретивое. Под звуки старинной музыки башни, лестницы, бастионы ведь плотнеют на фоне черного ночного неба, в таком случае будто навсегда улетучиваются, превращаясь в таинственных призраков былых времен.

А все же знаменитые замки — только самые крупные алмазы в луарской диадеме. В долине привольной реки замков десятки, коли не сотни. И величественные, и трогательно скромные. А в довершение всего этого — в каждом городе, городке, деревне области безусловно высится старинная церковь, дремлет вековым сном древнее аббатство, греют ящериц получи своих замшелых камнях развалины неприступных крепостей. Улочки городков, их горбатые изгибы, разноцветные черепичные крыши и затейливая ламбрекен на фасадах домов, помнящих незапамятные период, погружает посетителя в задумчивость: кто именно я? Какой год на дворе? А опять-таки еще здесь есть многокилометровые винные подвалы-лабиринты, идеже медленно зреют луарские корень зла. И есть целые деревни, в родных местах которых вырыты в склонах холмов, сложенных изо белоснежного местного известняка. В сих «троглодитских» домах до этих пор живут. И, похоже, не мешает: у входа — новенькая машина, в палисаднике красуются розы и глицинии, свежевымытые окна сверкают, спутниковая антенночка говорит о том, что луарский
«невежда» живет в ногу с временем.

Эдак что на дворе 1997 година. Время в долине Луары течет объединение своим законам. У нас его слабее, чем у реки, неспешно текущей к Атлантике. Есть смысл поторопиться и подышать воздухом сего чудесного края.