Туризм и отдых

Нигдe нe живeтся тaк привoльнo нaшeму xудoжнику, кaк в Пaрижe. Нo нигдe eгo нe цeнят тaк, кaк в Aмeрикe. Тaк и склaдывaeтся мeждунaрoднoe xудoжeствeннo-экoнoмичeскoe тoвaрищeствo: xудoжники oбустрaивaются в Пaрижe, тудa приeзжaют в oтпуск oбeспeчeнныe aмeрикaнцы и, прoгуливaясь пo Мoнмaртру, скупaют иx пoлoтнa. Пoлoтнa пoтoм зaнимaют дoстoйнoe мeстo в гoстинoй, нaд кaминoм, a xoзяин нeбрeжнo oтвeчaeт нa вoпрoсы гoстeй: «Дa вoт купил в пoслeдний рaз в Пaрижe. Oчeнь извeстный xудoжник».

Прeдмeты искусствa — oднa изо oснoвныx стaтeй фрaнцузскoгo бизнeсa пoслe туризмa, дeликaтeсoв, винa, пaрфюмeрии и мoднoй oдeжды. И eсли в туризмe кoнкурeнцию мoжeт сoстaвить Испaния, в пaрфюмeрии — Соединенные Штаты Америки, в одежде — Англия и Италия, в таком случае в сфере прекрасного Париж за-прежнему мировая столица искусств. В всяком случае, для Америки.

Складчина хорошей картины представляется американцу выгодной со всех сторон: сие и хорошее вложение капитала, и (то) есть-никак свидетельство хорошего вкуса. Мастерство стареет, акции могут прокоптить, цены на недвижимость колеблются, а умение вечно. Всем покупателям грезится удаваться перекупщиков картин когда-ведь малоизвестных Кандинского и Шагала. Cотни художников-эмигрантов готовы разрешить богатому предпринимателю этот порожденный воображением шанс.

Предложение рассчитано получай самый разнообразный вкус. Нате фермера из Алабамы: возлюбленный собрал урожай, выгодно его продал и ноне вот, свободный и обогатившийся, приехал с женой и сыном в (столица. На площади перед Нотр-Дамом ему предложат описать за час портрет его семьи в черным-черно-белых, охровых или цветных тонах. Его нарисуют солидным, жену получи 10 лет моложе, а сына с умным выражением лица. И целое это за 300 франков, река ладно, как исключение угоду кому) доблестного американского фермерства, ради 250 франков. Отказаться не поддается (описанию.

Эмигрант из Европы, обмирающий ностальгией в Америке, купит картина. Молодому бизнесмену, приехавшему в командировку с Далласа, предложат элегантный обличье Парижа в золоченой рамке. Идеал украшение гостиной или офиса. Гарантия интеллигентности хозяина и разнообразия его вкусов. Ещё раз же хороший подарок пользу кого шефа или будущего тестя. Безукоризненный дисциплина для взятки.

Предприимчивый деловик или хозяин магазинчика купит десяток пейзажей в (видах перепродажи. Таможенный сбор не раз обходит эту категорию товара, неравно турист провозит его около названием «сувенир». Доказать, ась? на самом деле пейзажи везутся никак не в подарок старенькой мамочке и родственникам, а в аукцион, невозможно.

Еще Водан возможный покупатель — мафиози, оный, что из всех искусств ценит в какие-нибудь полгода балет. С обнаженными девицами. Для того него покупка картины иностранного художника — Водан из способов отмывания денег. Рисунок уходит в толстой упаковке, в которой спрятаны мешочки с героином неужели необработанные алмазы.

Среди покупателей наворачивать и истинные ценители живописи. И многие с них как-то особенно ценят художников — выходцев изо России. Наверное, потому, чего они продают свои картины — что настоящие произведения искусства — следовать бесценок.

Вообще же художников-эмигрантов в Париже табун. Социологи утверждают, что посреди них преобладают молодые сильный пол до 40 лет. В целом художественная переселение разделяется на две взрослые категории.

Первая — неудачники, ни для что не годные бездарности, которые умереть и не встать всех своих бедах винят других. Им как будто, что в другой стране им полноте лучше, поэтому они и едут в оный же Париж. А в Париже они становятся вечными безработными, годами сидят сверху пособии, скулят по потерянной родине и никакими силами не хотят приспосабливаться к новым условиям.

Вторая трагическое — талантливые личности, жадные предварительно всего нового, энергичные, с развитой интуицией. Они упорны и поминутно добиваются большего успеха, нежели местные жители, именно с-за того, что стараются его дожить изо всех сил. Они изучают коньюктуру, маловыгодный допускают промахов, не халтурят, соблюдают сроки договоров. Вишь портрет российских художников, обитающих в Париже.

Они пристают получи и распишись трех-пяти языках к туристам, прохаживающимся ровно по улочкам. При любой погоде выстаивают с картинами для проторенных туристических маршрутах. В крохотных мансардах кроме натурщиц и натюрмортов по рекламным проспектам рисуют шедевры. Они пролистывают каталоги, бегают бери выставки и знают состояние современного искусства подымай выше местных знатоков.

Их пир (жизненный) — постоянная борьба за самовыживание и свое место под парижским солнцем. Им доводится играть в прятки с полицией. Так чтоб работать легально, уличные художники должны еть специальный мандат. Получить его в мэрии никак не так-то сложно, же за него регулярно должно платить высокий налог — а сие разорение для художника-эмигранта. Отдавать придется и в случае, если жандарм поймает нелегальщика: штраф составляет орие 2.000 франков ($400).

Более покойный способ продажи картин — сверх галереи. На левом берегу Сены (целый) короб салонов-магазинов. Как обычай, они не больше обычной трехкомнатной квартиры. Буфетчик, он же чаще -навсего) и хозяин, он же знаток, принимает покупателей и художников. С каждым посетителем у него наш стиль общения. Посетителю симпатия расскажет о напряженном интеллектуальном труде, муках творчества и вечной сокровище искусства.

Художнику же возлюбленный расскажет о совершенно ином. О налогах. О риске. Об экономическом кризисе, повлиявшем получай сбережения клиентов. О легкости и приятности творчества и о тяжком труде продавца, это вопрос дней и ночами ожидающего клиента. В общем, изо той суммы, которую наивный покупатель заплатит за недотка, художник в лучшем случае получит 30 процентов. Остальное возьмет себя хозяин, объяснив, что спекулировать и получать прибыль — это равно как искусство. Впрочем, хозяин может попасться и бравый, с богатой клиентурой. Тогда художнику пофартило: со временем у него полноте достаток, он сможет справить себе дом и… Ой ли?, и так далее.

Случается, ровно художники работают по заказу с-за рубежа, чаще лишь из той же Америки. Сие — настоящая удача, и везет таково только самым талантливым. В который-нибудь «центр европейского искусства» Лос-Анджелеса или — или Нью-Йорка приходит господин сети супермаркетов и хочет нарыть такую сюрреалистическую композицию изо консервных банок, или политический деятель хочет приобрести такой возвышенный женский портрет для гостиной: бери официальном приеме это требуется смотреться как символ Свободы, а в одиночестве — невзыскательно как молодая привлекательная девочка. Лучше всего с чертами Ким Бессинджер.

«ОХкей, — восклицает домовладыка центра, — я держу стабильный контакт со всеми европейскими галереями, обойду выставки и просмотрю каталоги аукционов. Я достану во (избежание вас это, даже разве мне придется ограбить Лондонский народный музей.»

Конечно, хозяин отнюдь не собирается грабить никакой Скансен. У него вместо всех каталогов таблица есть записная книжка с телефонами нескольких парижских художников-эмигрантов. Объединение телефону быстро передаются трендец требования. Холсты давно заготовлены. Самые популярные размеры: печной — метр на полтора и кабинетный — полметра сверху полметра. Заказ может вестись сделан двум художникам, к подстраховки. Неделю-другую шерстяной творец не выходит изо комнаты, затем, после просушки, произведение живописи экстренной почтой уходит вслед за океан.

Часто клиент определённо знает, чего хочет. Некто просит нарисовать для него вылитый умершей благодетельницы-бабушки, оставившей огромное достоинство. Или прадедушки, переселенца с Ирландии. Или свой в молодняк годы, когда он собственнолично виделся с президентом. Или за отель, основанный сто полет назад, в окружении карет и дам в кринолинах. Артист по затертым фотографиям воссоздает историю. Довольны бывают до сей поры. Художник, получивший за плод вдохновения пару тысяч долларов, лесной хозяин салона, поимевший большие комиссионное вознаграждение, и клиент, снабженный высокохудожественной иллюстрацией его семейных легенд.

К лицу, об истории. Есть внутри покупателей такие люди, которым без- важно само искусство. Нужна история с географией. Они купят кирпич, в случае если их убедить, что получи нем есть капля месяцы президента Кеннеди. Или картину русского художника-диссидента, замученного в застенках Контора. Или творение другого русского, ходят слухи потомка Великого князя.

Только все же большинство наших художников стоят сильно за Высокое Искусство. Стоят, ввиду этого что за ними Сердце родины. Потому что у них кто в отсутствии другого выхода. Не простираться же опять в дворники и сторожа. Хоть и в Париже.